Мир семидесятых был прекрасен,
мы молоды, мы счастье там вкусили,
мы знали цель, и жизни путь был ясен,
мы эту жизнь ценили и любили.

В ночную мглу, я розы вез, куда?
неважно, к знакомой иль подруге,
может ради баловства,
иль будущей супруге.

Ко мне, в вагон, девичьим, осторожным шагом,
вошла девчоночка с зелеными глазами
и, обведя притихших пассажиров своим взглядом,
присела на ближайшую скамью, потупивши очами.

Я, глянув, обомлел, вошла мечта сама,
любезно пригласил подсесть к себе поближе,
что буду ей признателен весьма,
чтоб не скучать, и я ее не трону, не обижу.

О розах, сию тайну не открою,
но сердцу глас, как будто бы с небес,
"как хороши, как свежи были розы,"
впервые мной подарены тебе.

Как молоды мы были,
в те яркие семидесятые года,
как искренне и бережней любили
и сохраняли свои чувства навсегда.

Как хороши, как свежи были розы,
когда я рвал в соседском цветнике,
как угрожающе, летели в след угрозы,
когда я убегал, букет, неся тебе.

Как хороши, как свежи были розы,
в букетах мной даримые тебе,
как трогательно вез июльскою жарою,
и бережно их сохранял в автобусной толпе.

Быстро пролетели эти годы,
жизнь была подарена тебе,
все также хороши, все так же свежи розы,
но эти розы, ты уже приносишь мне.
Суздалев-Заславский Павел Аркадьевич.